…Уже несколько лет пожилая женщина буквально держит в заложниках весь подъезд. Соседи выслушивают  с ее стороны постоянные крики и угрозы. Люди вынуждены жить, словно на пороховой бочке и постоянно, но безрезультатно жаловаться на свою агрессивную, а порой, буйную соседку: на то, что она может шуметь не только днем, но и по ночам, когда ей не спится. Стучит в дверь своей железной палкой, обливает мальчишек горячей водой, извела в подъезде всех кошек, а однажды подожгла газеты прямо в парадной. Дым стоял коромыслом, приезжали пожарные и милиция. Были с ее стороны и выходки посерьезнее, которые могли стоить здоровья окружающим. Но между тем никто не может  найти на нее управу - попасть к ней в квартиру невозможно, она  просто к себе никого не впускает. За несколько лет этот подъезд превратился в настоящий сумасшедший дом.
         Чтобы с наибольшей объективностью рассказать об этой непростой ситуации, мне пришлось выслушать не только обе конфликтующие стороны, но и  узнать на сей счет мнение работников милиции, прокуратуры и, конечно же, медицины.             
Нужный дом в Кировске я  отыскала быстро. Иду к Тамаре Дмитриевне, пенсионерке, которая давно ждет этой встречи. Это ее письма в редакцию взывали о помощи.          Поднимаюсь на четвертый этаж и вижу, как из-за двери соседней квартиры выглядывает  «божий одуванчик». Внутренне цепенею, но своего страха  стараюсь не показывать. Спокойным, приветливым голосом представляюсь и прошу хозяйку квартиры никуда не уходить и  не закрываться: «Я к вам приду, и вы мне расскажите о том, как воевали».  Насторожившись, она кивнула на мою просьбу, тем самым выразив согласие подождать, пока я пообщаюсь с ее соседями. 

 

СОСЕДИ СВИДЕТЕЛЬСТВУЮТ

        … Анна Дмитриевна К. - старожил, живет в доме с начала 60-х годов. Живет в квартире одна.  Каждую ночь неспокойная соседка стучит железной палкой в ее дверь. «Только лягу, засну, как раздается стук в дверь. Просим ее по-хорошему: «Не стучи!», а она махнет рукой и пойдет себе дальше, - делится она. - На День Победы, правда, дала отдохнуть и выспаться…».
          Внизу на третьем этаже живет пенсионерка Александра Михайловна П. Вместе с ней проживает молодая семья  с маленьким ребенком. «Только легли, рады кровати, рады подушке и вдруг стук по всему подъезду… Ходили с бумагами везде. Куда только не обращались и все как горох об стенку. Правда, однажды ее припугнул сотрудник ОВД Евгений Анатольевич Савенко, и она  успокоилась, но ненадолго».
        Зинаида Ивановна Ш. боится за своего внука, за которым по двору буйная соседка бегала с палкой. Соседского мальчишку и его приятелей  горячей водой из ведра поливала не раз. Бояться приходить к бабушке и внуки Тамары Дмитриевны, да она и сама последние полгода одна из дома выходить боится и просит соседей проводить ее из квартиры и встретить  в подъезде.  В апреле прошлого года Тамара Дмитриевна - инвалид второй группы - перенесла сложную операцию, у нее было несколько инсультов.
         – Сколько она отняла у меня здоровья и силы?! – с трудом сдерживая слезы, восклицает Тамара Дмитриевна. - Я  почти никуда не хожу, мне нужен покой, а не поход по судам. Ведь если бы у нее был опекун или лечение оказывали вовремя, может, она и не была бы такой агрессивной.
       Однажды она накинулась за соседку из 42-й  квартиры, за нее заступился муж, на которого потом завели уголовное дело, и присудили штраф в три тысячи рублей. Соседи  в один голос говорят, что обращались, куда только можно. Но, как оказалось, найти управу на душевнобольную женщину просто невозможно. Об этом  свидетельствует и многочисленная переписка, которая  едва  вмещается в папку.

 

ЛЕЧИТЬСЯ ТОЛЬКО ПО ЖЕЛАНИЮ?
 

         Эта многолетняя тяжба всех достала. Милиция, кроме сочувствия, ничем помочь не может. Они не имеют права привлекать к ответственности психически больного человека. Соседи же в один голос говорят, что жить рядом с душевно нездоровым человеком уже нет никаких сил. Но и поделать с ней ничего не могут.
         Положить эту женщину на лечение не удается по одной причине – нужно ее согласие. Она, естественно, отказывается от госпитализации. Получается замкнутый круг, ведь если психически больной человек не представляет какой-либо опасности для общества, то его и госпитализировать не могут. Но милиция, прекрасно зная, что она является психически невменяемым лицом, тоже не может принять никаких мер. По заявлению жильцов сотрудники ОВД  проводят профилактические беседы, о чем уведомляют в своих ответах.  А еще предлагают обратиться в суд, так как «в отсутствии решения суда, госпитализировать не представляется возможным ввиду преклонного возраста Н.».
         Главный врач ЦРБ Семен Ладин на коллективное обращение жильцов злополучного дома дал обстоятельный ответ, из которого следует, что гражданка Н. с 1994 года является инвалидом 2-й группы по общей МСЭ бессрочно, участница Великой Отечественной войны, состоит на  консультативном учете в Кировском психоневрологическом  кабинете с 2005 года. Далее в ответе  Семен Эльевич сообщает, что  дважды был организован комиссионный выезд к  Н. врача-психиатра, медсестры, сотрудников социальной защиты и отдела внутренних дел, но  она им не открыла дверь. «Принять в данной ситуации какие-либо меры воздействия на Н. мы не имеем права», - резюмирует главный врач ЦРБ.
            Накануне нового 2010 года  Тамара Дмитриевна Б. была на приеме у главы  МО Кировское городское поселение Вадима Некрасова. На ее просьбу помочь устроить на лечение  неспокойную соседку, вскоре из администрации пришел такой неутешительный ответ: «Вопрос устройства в дом-интернат возможен только при личном согласии. В связи с чем рекомендуется в случае агрессивных действий вызвать одновременно скорую помощь и милицию».
         – Вы не думайте, что мы не пытались наладить с ней отношения, – замечает соседка по подъезду. – Не раз я подходила к  ней с просьбой оставить ребенка в покое, он ведь не озорничает, никого не трогает, но все безрезультатно!..
        Директор Кировского психоневрологического интерната Владимир Попов,  оговорив недопустимость разглашения диагноза, прокомментировал ситуацию в целом: «Есть закон о психиатрической помощи, который регламентирует действия медиков в отношении таких граждан. Без ее согласия ни в дом престарелых, ни к нам в интернат мы не можем эту гражданку принять.

 

СУДИТЬСЯ ИЛИ СМИРИТЬСЯ?

       Вообще лучший метод разрешения этого конфликта – примирение сторон, доброже-лательное, сочувственное отношение к пожилому человеку с надломленной психикой. С  такими мыслями я стучу в дверь  той самой Н.  Прохожу вслед за хозяйкой в комнату и впечатление такое, как будто она все это время стояла за  закрытой дверью.
   Аккуратно застеленная кровать красивым постельным бельем. Сажусь за круглый стол посреди комнаты. Стараюсь на все реагировать спокойно, а главное с первых слов найти нужный подход к собеседнице. Осторожно спрашиваю про дочь, которая живет в ПНИ. «Нет, я ее к себе не возьму, она стекла бьет, шумит, дерется», - с готовностью отвечает она. Завожу разговор про войну и слышу рассказ о том, как была она разведчицей и ходила на задания, как лежала в снегу и едва не замерзла…
        Но как только наше общение касается той больной темы – совместного проживания под одной крышей с соседями, ее хаотичные мысли начинают перескакивать  с одного на другое. Она вынимает из шкафа праздничный пиджак с юбилейными медалями, показывает поздравление с Днем Победы, подписанное Валерием Сердюковым. И тут же сетует на то, что потолки протекли в комнате и на кухне. И просит помочь ей обменять квартиру, но из ее уст звучит уже новая «легенда»: оказывается, не в протечках все дело, а потому что…соседи травят газом и стреляют в нее из пистолета (!).
   Но на мой вопрос об опекунах отвечает без утайки и вполне разумно: мол, почему-то не хотят ни племянница, ни кто-либо другой быть ее опекунами. Находились люди, на которых она писала завещание, но вдруг обидевшись на что-то, сама ходила к нотариусу и расторгала его…
           Надо сказать, что этот мой выход на место оставил после себя тяжелое и двоякое впечатление: с одной стороны, конечно, понимаешь, что подобные люди нуждаются в защите государства и общества, и так хотелось помочь и посочувствовать этой бедной женщине, а с другой – что делать гражданам, которые волею судьбы оказались ее соседями?
           Кто знает, возможно, им - жителям многоквартирного дома скоро самим потребуется защита от нее, ведь со стороны больной женщины уже предпринимались попытки на кого-то из них броситься с молотком, на кого-то с железной палкой. Но, видно, пока она кого-нибудь реально не покалечит, ни одной из инстанций никакие меры предприняты так и не будут. Как, впрочем, ничего не изменится и в этой сложной жизненной ситуации и по-прежнему будут страдать обе стороны.
 

   Комментарий специалиста

   Действительно, изолировать душевнобольного, если он не представляет опасности для окружающих, без его согласия невозможно. Но это не значит, что ему позволено совершать противоправные действия. Если действительно имели место факты поджога какого-либо имущества или обливания детей горячей водой, то с заявлением о подобных фактах нужно обратиться в территориальный отдел милиции, который обязан провести проверку. В частности, должны быть опрошены свидетели - очевидцы произошедшего, пострадавшие, а также произведен осмотр испорченного имущества. По результатам проверки должно быть вынесено постановление о возбуждении или отказе в возбуждении уголовного дела. Постановление должно быть МОТИВИРОВАННЫМ. В случае отказа в возбуждении дела жильцы могут обратиться в прокуратуру с просьбой провести проверку законности и обоснованности отказа. Если же дело будет возбуждено и передано в суд, в рамках судебного процесса возможно назначение психиатрической экспертизы.
   Еще непосредственно пострадавшие от действий соседки (например, хозяева испорченных дверей) могут обратиться в суд в порядке гражданского судопроизводства с иском - например, о возмещении материального вреда.

 

Елена Гусаренко, юрист