Сквозь дым и пепел войны

Таких людей как Зоя Сергеевна Уварова встретишь нечасто. Пройдя сложный жизненный путь, перенеся войну, испытав множество трудностей и лишений, эта замечательная женщина сохранила силу духа и оптимизм.
Немцы в Марьино
Родилась Зоя Уварова в 1933 году в деревне Марьино. В то время деревня была довольно большая. Территория ее простиралась от нынешнего марьинского кладбища до воинской части.
– Как сейчас вижу каменную дорогу, по обеим сторонам которой тянутся дома, – вспоминает моя собеседница. – Наш дом красивенький, аккуратненький в Пьяном переулке. Был у нас сад, сарайчик, огород. Здесь любила я с ребятами играть в лапту и штандер (подвижная игра с мячом – Прим. ред.). На берегу Невы тоже стояли дома, а также была пристань и школа.
Война полностью изменила уклад жизни в деревне, практически разрушив ее. Отец Зои ушел на фронт, оставив жену с двумя маленькими детьми – восьмилетней дочерью и трехлетним сыном. Домой он так и не вернулся. Военное время было очень тяжелым для Уваровых, впрочем, как и для страны в целом.
– В начале войны в деревне было спокойно, – продолжает свой рассказ Зоя Сергеевна. – Самые беспощадные бомбардировки начались осенью. Помню, наши солдаты заготавливали дрова на противоположном берегу Невы. Работая, они пели песни, и вдруг снаряды стали падать один за другим. Вражеские самолеты без остановок бомбили деревню и топили плывущие по реке баржи с людьми. Все очень испугались. Наша семья и люди из окрестных домов спрятались в склепе купца Водова. Рано утром, когда обстрел прекратился, мы с мамой пошли посмотреть, что случилось с нашим домом. Калитка была открыта, в саду стояла военная машина. Оказалось, что у нас разместились шесть немецких офицеров. Один из офицеров сказал маме: «Матка, киндер, киндер, хаус», – дома у него тоже были дети, и мы поняли, что нас не тронут. Хотя жить нам пришлось уже не в своем доме, а в сарае.
Бомбежки продолжались. Люди больше не могли прятаться в склепе, поэтому покинули деревню и ушли в лес.
– Наша семья: моя бабушка – мамина мама, крестная – старшая бабушкина дочь(она была глубоко верующим человеком и не имела детей, поэтому всюду брала меня с собой, я ее очень любила), мама, брат и я – тоже ушли в лес, – рассказывает моя собеседница.– Нам очень повезло: там мы нашли хорошую землянку с печью-чугункой, небольшие нары, на которых спала наша бабушка.
Вскоре бабушка умерла. У нее было тринадцать детей, а к началу войны осталось только три сына и четыре дочери. Все сыновья ушли на фронт. Ни один из них так и не вернулся.
Чудесное спасение
Время было голодное. Рядом с землянкой, в которой жили Уваровы, стояла другая – немецких офицеров. Оккупанты давали советским детям поручения. В обязанности Зои входило мыть и относить немецким солдатам их котелки.
– У них был свой повар с длинной поварешкой и в белом колпаке. Я носила немцам котелки, солдаты из них ели, а мне приходилось лишь смотреть на это.
Навсегда врезались в память нашей героини картины казней, которые фашисты устраивали в Марьино. Один случай потряс особенно. Неподалеку жила семья – мать, сын и дочь. Девочка была лет девяти. Однажды ей дали поручение отнести вязанку дров в землянку к немецкому офицеру. Вдруг началась бомбежка, офицер убежал, а девочка увидела на его столе оставленные в спешке корку хлеба и сигару. Она взяла корку, – время было голодное – и сигару, думая, что это тоже что-то съедобное. На следующий день всю семью повесили. На шее у матери висела табличка со словами: «Я (далее шли имя и фамилия женщины, Зоя Сергеевна их уже не помнит – Прим ред.), моя дочь воровка – украла хлеб и сигару у немецкого офицера для брата»…
– Казнь через повешение немцы устраивали часто, и каждый раз выгоняли всех нас из землянок, чтоб мы смотрели. Тела не разрешалось снимать и предавать земле в течение трех дней…
Событие, которое последовало вскоре за этой страшной казнью, наложило отпечаток на всю дальнейшую жизнь Зои Сергеевны.
– Мама носила партизанам еду. Она собирала отчистки от картофеля (другую еду носить было опасно – немцы сразу бы что-то заподозрили), заворачивала их в какую-нибудь кофту и вместе с крестной Зои и подругой Марией, которая знала немецкий язык, шли в лес, к условному месту, где их ждали партизаны. Если женщин останавливали немцы, они показывали им эти отчистки и говорили: «Синявино, ням-ням» – тогда их пропускали (в Синявино можно было обменять вещи на еду и наоборот – Прим. ред.).
Однажды мама, крестная Зои и Мария со своей новорожденной дочерью отправились на очередную встречу с партизанами и в условленном месте их поймали немцы. Подругу отпустили, потому, что у нее был грудной ребенок, а маму и крестную назвали партизанами, связали и приговорили к казни. Для повешения фашисты разбирали стены какого-нибудь сарая, а на его перекладине устраивали виселицу. Место казни для женщин было уже подготовлено.
Зоя и ее маленький брат всю ночь молились перед Казанской иконой Божией Матери. История появления этой иконы в семье Уваровых особая. Зоя Сергеевна помнит ее в мельчайших подробностях.
-До войны в Марьино была часовенка, – рассказывает она. – В то время было гонение на христиан, поэтому священника в ней не было. Семья у нас верующая, поэтому отец с матерью мыли в часовне пол, терли голяком-шкуркой белые доски, я выковыривала огарки из подсвечников, а моя крестная привозила свечи, и все жители деревни приходили в часовню молиться. Однажды старушки привезли в нашу часовню Казанскую Явленную икону Божьей Матери. Как оказалось, эту икону чудесным образом нашли в крепости Орешек. Некий солдат, прислонившись к одной из стен крепости, почувствовал, что стена потеет. Об этой странности он доложил своему начальству. Когда стену размуровали, нашли икону.
В первый год войны, в Михайлов день (21 ноября – Прим. ред.), советские войска подожгли семь домов, восьмой загорелась часовня. Мама и крестная Зои побежали спасать икону. Внезапно обрушился потолок, но они успели вынести образ и сами остались невредимыми. Женщины спрятали икону в сарае, где тогда жили, а на праздник Рождества Христова (к тому времени семья уже перебралась в землянку) решили вернуться за ней.
– Мама и крестная очень хотели, чтобы в этот светлый праздник икона была с нами, – продолжает Зоя Сергеевна. – Они взяли меня с собой; помню, какая большая была икона, мы везли ее на больших хозяйственных санках, она не помещалась на них и своими краями сгребала рыхлый снег по бокам саней. Немцы видели нас, но, приоткрыв материю, которой была обернута икона, и, взглянув на образ, пропускали, несмотря на комендантский час. С тех пор, икона была в нашей землянке.
Когда дети узнали, что их мать утром собираются повесить, они всю ночь на коленях со слезами молились перед Казанской иконой.
– Утром маму и крестную повели на казнь, – с горечью вспоминает Зоя Сергеевна. – Мама сказала крестной: «Хоть бы деток перед смертью увидеть…» Вдруг здоровый крепкий немецкий офицер поворачивается к ним лицом и спрашивает, указывая на маму, по-русски: «Сколько этой старухе лет?» Офицер принял нашу маму за старуху, такая она была худая и измученная. Мама ответила, что ей двадцать семь. Услышав это, офицер крепко выругался и велел отпустить маму и крестную, да еще дать им по буханке хлеба и по котелку супа. Так родные вернулись домой. Нашей радости не было предела. До сих пор, я славлю Бога и Божию Матерь, за чудо, которое Они совершили.
В свои восемь с небольшим лет Зоя ясно осознала – все в руках Божиих. Вера в его промысел не покидает ее и теперь.
В изгнании
Вскоре немцы выдворили всех марьинцев из землянок и погнали через лес к железной дороге. Все произошло так быстро и неожиданно, что люди не успели ничего с собой взять. Так чудотворная икона осталась в землянке. Людей погрузили в грязный вагон для торфа и повезли. Куда? Никто из них не знал. В городе Красногородске Псковской области их высадили из вагона и разместили в какой-то школе. Класс был набит людьми. Все сидели на полу, на соломе. Мыться возможности не было.
– С ужасом вспоминаю, сколько у нас было вшей в одежде и в волосах. Затем пришел поселковый староста, по национальности поляк, и распределил людей по деревням, – делится Зоя Сергеевна. – Это был хороший человек, на протяжении всей войны помогал русским. А после войны его повесили, потому что на него был написан ложный донос.
Вскоре после приезда умерла крестная Зои. Она совсем отощала от голода, и первая попавшаяся еда стала для нее смертельной.
Уваровых привезли в деревню Тишково Красногородского района. В ней было пятнадцать домов. Разместили семью в доме глухого сапожника. Тот, мягко говоря, не обрадовался постояльцам, хотя первое время еще как-то терпел. Домик у него был совсем крохотный, и жить им приходилось фактически на улице, спать под навесом.
– Мама, брат и я жили в доме на окраине деревни, – вспоминает женщина. – Хозяина дома звали дядя Федя. Поначалу все шло хорошо. Мама, чтобы прокормить нас, мыла лавки и избы, вскапывала огороды, пряла шерсть, готовила еду. Я нянчилась с деревенскими детишками, а в свободное от работы время вязала. Но через пару месяцев дядя Федя сказал нам, чтобы мы уходили из его дома, а если не уйдем, он отрубит нам головы. Мы уже собирались покинуть дом сапожника, как вдруг приехал немецкий конвой. Нас погрузили в повозку и повезли в Германию. Спасло нас еще одно чудо. Незадолго до этого я нашла на скамейке у дома крупную сумму денег. Вначале мы подумали, что это кто-то принес плату сапожнику за его работу, мы понесли деньги дяде Феде, но он замахал на нас руками и сказал, что это не его. Потом мы обегали все дома в деревне, чтобы найти того, кто потерял банкноты, но оказалось, что никто не только не терял, но и вообще не имел таких денег. Пришлось оставить их у себя. Когда нас собирались увозить, мама подбежала к немецкому офицеру, следившему за пленными, и дала ему деньги. Они-то и освободили нас от плена. До сих пор не пойму, откуда они взялись, возле той скамейки даже следов ничьих не было.
Семья Уваровых вернулась обратно в деревню Тишково. Сапожник этому возвращению совсем не обрадовался. Он пригрозил постояльцам вилами, и те вынуждены были искать новое жилье.
– К счастью, нас приютила одна очень добрая женщина – тетя Паня. Муж тети Пани погиб на войне и у нее оставалась маленькая дочь Тонечка. Жили мы у тети Пани до самого окончания войны.
Возвращение
В 1945 Уваровы смогли, наконец, вернуться домой, в Марьино. Когда приехали, увидели ужасающую картину – деревня сравнялась с землей. Всем снова пришлось размещаться в землянках.
– Жизнь стала возвращаться в мирное русло. Мы начали строить новый дом. Брат пошел в школу. Мама много работала. Бывало, придет в четыре утра, поест, потом постелет себе телогрейку на полу и ляжет отдохнуть на пару часов, прямо в одежде. Она работала каждый день, почти круглые сутки.
Зое еще не было пятнадцати лет, но она тоже работала – перегоняла плоты, на которых перевозили по Неве лес.Работа была опасная. Плавала через Ивановские пороги, а там течение было такое бурное, что приходилось прыгать с одного края плота на другой, чтобы не смыло водой. Работала очень добросовестно, поэтому вскоре ее перевели на должность диспетчера.
– Трудиться приходилось много. Меня могли вызвать на работу в любой момент дня и ночи. Зимой тоже не бездельничала, трудилась на лесозаготовках, вместе с другими женщинами рубила сучья деревьев.
Здесь, на лесозаготовках, Зоя познакомилась со своим будущим мужем – Михаилом. Долго ему пришлось ухаживать за строптивой красавицей. Она никак не соглашалась выходить замуж, ссылаясь на то, что боится матери. В конце концов, решили: как та скажет, так и будет, и Михаил поехал свататься. Всю ночь мама с тетей спорили: надо ли выходить Зое за него. К утру мама приняла решение: свадьбе быть. Вскоре у молодоженов родилась дочь Татьяна. Однако сомнения оказались ненапрасными. Брак оказался несчастливым, прожили супруги вместе всего девять лет. Зоя по-прежнему много работала, только теперь в кафе, куда ее пригласили за ее добросовестность. Поскольку Зоя Сергеевна была лучшей из работниц, ее часто просили остаться свехурочно: знали, что она по высшему разряду сможет обслужить любую партийную делегацию и нареканий со стороны начальства не будет. Поскольку Кировск активно строился, высокие гости часто наведывались в него. Михаил ревностно относился к работе супруги, к тому же стал часто выпивать. В семье начались разлады, и Зоя решилась на развод. Работать после этого стала еще больше: нужно было самой растить дочь, требовалось жилье. Вскоре ей дали квартиру на улице Энергетиков, где она живет и поныне.
– По правде говоря, квартира была сделана плохо, – признается она. – Зимой я замерзала, внутри было всего два градуса тепла. Стены постоянно были сырые. Но все равно своему углу была очень рада.
С мамой они часто вспоминали тетю Паню. Как-то летом, нарядно приодевшись в кашемировые костюмы, которые им с трудом удалось приобрести, и накупив разных колбас, разносолов, так что сумки пришлось перевязать и тащить на плечах, они поехали в гости к своей благодетельнице. На транспорте добрались до райцентра, а дальше – пешком, несколько километров по проселочной дороге. Ох, и пожалели они о своих не по погоде подобранных нарядах, но до тети Пани добрались. Сколько радости было от этой встречи!
Мама Зои Сергеевны умерла в 2003, в 2008 – скончался брат.
Зое Сергеевне недавно исполнилось восемьдесят лет. У нее двое внуков и трое правнуков. Дочь Зои Сергеевны, Татьяна, со своей семьей живет в деревне Марьино.
Сегодня в небольшой и скромно убранной квартирке Зои Сергеевны царит идеальный порядок. Каждая вещь имеет свое место, ни пылинки. Кругом развешаны портреты дорогих ей людей.
Несмотря на сложную жизнь, многие невзгоды, Зоя Сергеевна – очень доброжелательный и открытый человек. У нее много родственников, подруг, и всем она старается помочь, причем, абсолютно бескорыстно.
Но лишь одна вещь не дает ей все эти годы покоя: Зоя Сергеевна лелеет мечту – разыскать икону, чтобы еще хотя бы раз поклониться Явленному образу Казанской Божией Матери.
Виктория Ясная,
фото Светланы Машковой
Рекомендуемые новости
Социальные услуги можно вернуть
17 июля 2012В России граждане из числа получателей ежемесячных денежных выплат имеют право на получение государственной социальной помощи в виде набора социальной услуги. В настоящее время получателями ЕДВ в Кировском районе Ленинградской области являются 11 017 человек

Дорогой веры
06 июня 2014В воскресенье, 1 июня, в Кировске прихожане местного храма во имя Усекновения главы Иоанна Предтечи провели Крестный ход в честь праздника чудотворного образа Пресвятой Богородицы "Умиление".

Зеленый город
19 октября 2012В минувшую субботу наиболее активные жители занимались озеленением своего родного города. В этот день в Кировске прошла акция «Зеленый город».
ГИБДД сообщает
27 сентября 2013В период с 1 по 23 сентября на территории Кировского района зарегистрировано 4 дорожно-транспортных происшествия с участием мотоциклистов. В ДТП погибло два водителя мотоциклов, четыре человека ранено.
Людям в белых халатах – низкий поклон
19 февраля 2015Я житель блокадного Ленинграда. Родилась в Ленинграде и все дни блокады прожила в родном городе. Потом был детский дом и многое другое, о чем вспоминать непросто…
План по заготовке кормовых культур выполнен на 98%
29 сентября 2013342 тысячи тонн кормовых единиц, или 98% от плана, заготовили сельскохозяйственные предприятия Ленинградской области в рамках кормозаготовительной кампании. На хранение заложено 88 тысяч тонн сена (97% от плана), 121 тысяча тонн сенажа и зерносенажа, 1077 тысяч тонн силоса (98%), а также 42 тысячи тонн фуражного зерна (68%).

Знать и помнить, чтобы это никогда не повторилось
13 апреля 201811 апреля во всем мире отмечается Международный день освобождения узников фашистских концлагерей, установленный в память об интернациональном восстании узников Бухенвальда. Депутат Вадим Малык встретился с бывшими малолетними узниками концлагерей.

Шлиссельбургская «художка» отметила 30-летний юбилей
13 октября 2014В минувшую пятницу в Шлиссельбургской детской художественной школе отмечали юбилей – 30 лет со дня открытия учреждения. Поздравить «художку» со знаменательной датой прибыли представители районной и городской администраций, руководители образовательных учреждений и учреждений дополнительного образования, друзья и воспитанники.