Смерть в салоне

04 февраля 2016

Ранним утром в коттеджном поселке было тихо и спокойно. Только щебет птиц и редкий лай собак нарушали тишину. Начало августа было теплым и не дождливым. Дома в этом поселке были как на подбор красивыми и добротными  – один лучше другого. Видно было, что в них живут далеко не бедные хозяева. В одном из таких домов жила молодая семья. Жена – Оксана – была красивой и взбалмошной женщиной. В свои двадцать четыре года она работала в поликлинике врачом-инфекционистом. Работу свою Оксана не любила и надеялась, что теперь, после замужества, она будет больше заниматься собой и наслаждаться семейной жизнью. Муж Вадим был старше жены на три года. Он не был красавцем, но это не помешало ему влюбить в себя Оксану. Жениться на такой красавице ему казалось престижно. Оксана умела вести себя в обществе, где выделялась среди других женщин незаурядной внешностью, и друзья Вадима откровенно завидовали ему. Но у него было перед ними большое преимущество – это деньги. Его отец владел сетью магазинов по продажам строительных материалов, а мать, чтобы не сидеть дома, держала свой салон красоты, где появлялась время от времени и сама вела бухгалтерский учет. Ну, а у Оксаны отец работал дальнобойщиком и неплохо зарабатывал. Как мог, он содержал семью, чтобы больная жена не работала.

Проснувшись в десять часов утра, Оксана попыталась встать с кровати, но тело не слушалось. Ее подташнивало, и сильно болела голова. Она потрясла мужа за руку и разбудила его.

– Что случилось, любимая? – спросил он ее, нежно взяв за руку.

 – У меня что-то болит все тело. Я вчера, наверно, переусердствовала с аэробикой. Надо поехать в салон твоей матери, и пусть там Анна своим массажем приведет меня в порядок. Ты отвезешь меня?

– Прости, любимая, но сегодня вторник, и у меня в двенадцать часов должна состояться встреча. Ты сможешь вести сама машину? Только прошу, не обижайся. Давай лучше позавтракаем, да я поеду. Жаль, что мне с тобой не по пути, – виноватым голосом сказал муж.

– Да не переживай. Я поеду на своей машине, а после салона еще кой-куда заеду, – успокоила его жена.

Они приняли душ и сели завтракать. Но Оксана не притронулась к еде, а лишь выпила свой любимый чай с лимоном. После завтрака они разъехались по своим делам.

Оксану в салоне встретили очень дружелюбно, и Анна пригласила ее в массажный кабинет.

– Аннушка, посмотри мне спину. Я вчера перезанималась аэробикой, у меня болит голова и сильная слабость в теле. Но под твоими волшебными руками, я надеюсь, все мои недомогания пройдут. Только делай мне не сильный массаж, а щадящий и нежный.

Оксана разделась и легла на массажный стол. Анна стала работать с ее спиной, и от прикосновения ее рук Оксана задремала. Анна не стала её будить и, укрыв большим махровым полотенцем, вышла из кабинета. Она подошла к администратору Нине и стала разговаривать с ней о вчерашней посетительнице. Та оказалась очень капризной клиенткой и отказывалась платить за массаж, так как посчитала, что массажистка делает массаж непрофессионально и больно. Клиентка настаивала, чтобы ей показали лицензию на проведение массажа.

– Вот такие придурковатые клиенты и портят репутацию салона. А ты уже сделала массаж Оксане? – поинтересовалась Нина.

– Да, но не полностью, так как она уснула и сейчас еще спит. Что-то она мне не нравится. Вид у нее какой-то нездоровый.

В это время в салон вошла девушка и попросилась на массаж шейного отдела. Анна растерялась и сказала, что кабинет сейчас занят, но она сможет ей сделать массаж и в другом кабинете, так как для массажа шейного отдела стол не обязателен. Анна хотела еще что-то сказать, но тут к ним вышла Оксана и, поблагодарив Анну, ушла.

 Примерно через полчаса в салон пришел муж Оксаны и поинтересовался, где его жена. Он как раз возвращался с деловой встречи и, увидев машину жены около салона, решил зайти.

– Она буквально минут тридцать назад ушла. Ей Аня сделала массаж, и она ушла, но куда – я не знаю, – сказала Нина.

Вадим попрощался с Ниной и попросил, чтобы она не говорила Оксане, что он здесь был, если та еще вернется в салон. Выйдя из салона, он подошел к машине жены и, убедившись, что в ней никого нет, уехал на очередную деловую встречу.

Оксана тем времен была в кафе недалеко от салона и обедала со свекровью.

– Оксана, ты что-то какая-то бледненькая, – сказала ей свекровь. – Как ты себя чувствуешь? Ведь ты сама врач и должна понимать, что со здоровьем не шутят.

– Да что вы, Елена Петровна, у меня все хорошо. Просто вчера перестаралась с аэробикой, так теперь все тело болит, и массаж не помог. Елена Петровна, если можно, я немного полежу в вашем кабинете, а потом поеду домой.

– Ты случайно не в положении? У беременных часто бывает такое состояние.

– Нет. Да и заводить ребенка мы пока не собираемся, – ответила невестка, смущаясь.

Свекровь проводила ее в свой кабинет, а сама ушла в зал к клиентам. Когда она была в салоне, то часто выходила в зал и смотрела за работой своих мастеров. Вчерашний случай с клиенткой, возмущавшейся по поводу массажа, ее очень расстроил. Теперь, чтобы избежать подобного казуса, она решила бывать в салоне чаще, а сегодня оставаться здесь до закрытия. Буквально через час она зашла проведать невестку и увидела, что ей очень плохо. Оксану тошнило. Она попыталась встать с дивана, чтобы пойти в туалет, но не смогла устоять на ногах и упала. Свекровь бросилась к Оксане, чтобы поднять ее, но увидела, что та не шевелится. Кончики ее ушей имели синюшный оттенок. Елена Петровна сразу же вызвала скорую помощь. Потом она подозвала к себе Нину и, не впуская ее в кабинет, попросила закрыть салон по техническим причинам.

Приехала машина скорой помощи, и врач сказал, что уже поздно что-то делать, так как женщина умерла. Врач вызвал полицию и, оставив свое письменное заключение, уехал. На вызов врача приехала следственная группа с экспертом. Эксперт Андрей Дмитриевич осмотрел Оксану и сказал, что это отравление.

Чем именно и когда она отравилась, он скажет позже. Оксану повезли в морг, и эксперт поехал туда же. Следователь стал расспрашивать Елену Петровну о подробностях сегодняшнего дня. От волнения та отвечала на вопросы невпопад и сбивчиво. Она никак не могла понять, где могла отравиться невестка, и эта неожиданная смерть выбила её из равновесия. Не обращая внимания на следователя, женщина ходила по кабинету и держалась рукой за сердце.

– Сын не перенесёт смерти Оксаны, – говорила она как бы самой себе. – Ещё в кафе я заметила, что ей плохо, но никак не думала, что до такой степени. Я заказала ей обед, но она пила только чай с лимоном, и всё.

Потом Елена Петровна села в кресло и заплакала.

Администратор с массажисткой рассказали следователю все события того времени, когда у них была Оксана. Нина сказала ещё о том, что заезжал муж Оксаны, но, не застав её в салоне, уехал. Другие же мастера ничего не могли толком сказать, так как Оксану не видели.

– А вчера она была у вас в салоне? – спросил помощник следователя у Нины.

– Нет, вчера её не было, – ответила Нина, – и сегодня она у нас ничего не еле и не пила. Обычно я готовлю её любимый чай с лимоном, но сегодня Оксану подташнивало, и она от чая отказалась. Я даже подумала, что она беременна.

– Когда в кафе ей стало плохо, – сказала Елена Петровна, – она попросилась у меня в кабинете отлежаться. А вчера я видела её мельком.

Потом она вспомнила, что не позвонила сыну, и вышла из кабинета.

Следователь выписал Вадиму повестку на завтра и, составив протокол, уехал с помощником в отделение.

Вадим приехал в салон буквально через двадцать минут после того, как ему сообщили о смерти жены. Следователя он уже не застал, а мать дала ему повестку, чтобы он явился завтра с утра в отделение.

– Мама, как это всё произошло? Что случилось? Я не верю, что Оксана умерла. Только утром мы с ней были ещё вместе, и вдруг такое! Я сейчас же поеду в морг. Мне надо её увидеть. Я не верю, не верю, что она умерла.

Он быстро вышел из салона и отправился в морг.

Вечером этого же дня в отделении полиции следователь с помощником заканчивали свой рабочий день, когда к ним пришел эксперт и сказал:

– Ну вот что, братцы – как я и говорил, это отравление. Отравилась она дихлорэтаном, примерно за пятнадцать часов до смерти. Вот и считайте: умерла она сегодня в два часа дня, значит, выпила дихлорэтан примерно в одиннадцать часов вечера предыдущего дня. Я обнаружил у нее около десяти миллилитров этой дряни. Здесь может быть двоякая ситуация: или она сама приняла его случайно, или её отравили.

– Как она могла сама принять, да еще случайно? – удивился помощник. – Этого не может быть.

– Да, такие случаи бывают. Могла с чем-нибудь перепутать и не почувствовать, так как доза мизерная. Вот теперь сами разбирайтесь, а моя миссия окончена, – сказал эксперт и вышел из кабинета.

– Да, Юрий, действительно, нам предстоит непростая работа. Хорошо, если это был несчастный случай, а если убийство? Надо обязательно завтра поговорить с её мужем. Может быть, он прольёт свет на это дело, – задумчиво сказал следователь.

Они ещё немного поработали и пошли по домам.

На следующее утро в отделение полиции пришел Вадим – муж умершей Оксаны. Его встретил помощник следователя Юрий Гарин. Он предложил посетителю присесть и стал расспрашивать его о вчерашнем дне.

– Да ничего я не могу вам сказать вразумительного, так как с женой я виделся вчера, можно сказать мельком. Позавтракали вместе и разъехались по своим делам. Правда, от завтрака она отказалась.

Юрий внимательно посмотрел на Вадима и увидел темные круги у него под глазами от бессонной ночи. Он понял, что этот человек тяжело переживает смерть жены. В кабинет вошёл следователь Анатолий Васильевич и сказал:

– Как я понимаю, это у нас муж Оксаны Зиновьевой. Я краем уха услышал, что вы о вчерашнем времяпрепровождении свой жены ничего не знаете. Тогда скажите, что она делала накануне вечером?

– Я помню, что когда пришёл с работы, она ещё была на своей аэробике и вернулась домой около десяти вечера. Мы мало пообщались, так как она устала и легла спать. Позавчера был понедельник, и у нее был выходной, а вчера она должна была пойти на работу к четырем часам дня, но умерла.

Вадим закрыл лицо руками и заплакал. Плакал он, не стыдясь своих слез и не стесняясь присутствия полицейских.

– Мы понимаем ваше горе, но вы должны сосредоточиться и сказать нам, кто мог желать смерти вашей жене. Вот эксперт утверждает, что это может быть как убийство, так и несчастный случай. Мы должны рассмотреть все варианты.

В это время в кабинет вошел друг Юрия – Михаил. Увидев в кабинете посетителя, он хотел выйти, но следователь его остановил.

– Михаил, проходи. Здесь от тебя никаких секретов нет. Ты же у нас адвокат – так может, и твоя услуга ещё понадобится.

Михаил вошел и сел недалеко от Вадима, с которым продолжал беседовать Анатолий Васильевич. По их разговору Михаил понял, о чём идет речь. Он тихо, чтобы не мешать следователю, попросил у Юрия протокол с места обнаружения трупа и заключение эксперта. Ознакомившись с ними, Михаил вмешался в разговор:

– Простите, что я вмешиваюсь, но скажите – что ела ваша жена в понедельник перед сном? Как я понял, получается, что дихлорэтан она приняла за пятнадцать часов до смерти. Значит, в двадцать три часа предыдущего дня эта отрава попала к ней в организм.

– Я уже говорил, что домой она пришла около десяти вечера. Мы с ней немного поболтали, но она ничего не ела, а только выпила чай с лимоном и легла спать, – раздражённо ответил Вадим.

– Понимаете, дихлорэтан – бесцветная жидкость. Этим растворителем можно даже склеить оргстекло. У него специфический запах, и лимон мог притупить его. А из протокола и из ваших слов я понимаю, что за последние эти пятнадцать часов, кроме чая с лимоном, она ничего не ела.

– Вы, что хотите сказать, что я отравил свою жену? Я на нее надышаться не мог, а вы мне такое предъявляете!

– Да ничего я вам не предъявляю. Просто рассуждаю, как дихлорэтан мог попасть в ее организм, – спокойно сказал Михаил. – А вот скажите, когда она занималась аэробикой, то в перерывах пила чай?

– Не знаю, но термос с собой всегда брала.

– А термос этот у вас сейчас дома? Надо бы снять с него отпечатки. Правда, я не думаю, что в нем мы найдем следы этой отравы, но проверить надо. Я считаю, что именно с чаем связано это отравление. Может, я и ошибаюсь, но ведь надо с чего-то начинать расследование.

Следователь с удивлением посмотрел на Михаила и сказал:

– Ты прав, Михаил. Я как раз сейчас об этом и подумал. Я предлагаю поехать в дом Зиновьевых, всё внимательно там обследовать на предмет наличия дихлорэтана и снять отпечатки с термоса.

Михаил улыбнулся, а Вадим сказал, что такого растворителя у них в доме нет и никогда не было, но отпечатки пускай снимают. Домой он поехал на своей машине, а опера следом за ним на машине Михаила.

– Ты правда думаешь, что дихлорэтан подмешали в чай? – спросил Михаила друг. – И это могло быть в клубе?

– Понимаешь, подмешать в клубе можно, но тогда нельзя исключить вероятность отравления ещё нескольких людей. Ведь Оксана могла предложить чай кому угодно из своей группы. Нет, преступник не пойдет на это. И если он решил убить своего недруга, то сделает это более изощренно и не даст пострадать другим. Обычно преступник старается совершить своё зло в том месте, где он сам редко бывает. Если это сделали в доме, то найти виновного будет легко. Если же в другом месте, то сложнее. Ну, я не думаю, что это сделали в клубе. У меня есть план, но пока мы не снимем отпечатки, я его вам не открою.

– Тогда зачем ты предлагаешь снять отпечатки с термоса, если заранее знаешь, что в нем нет остатков дихлорэтана? – спросил Юрий.

– Чтобы полностью исключить эту версию.

Они приехали к коттеджу Вадима и вошли в него. Дом был просторным и уютным. Сразу с порога чувствовалось, с какой любовью он был построен и обставлен. В холле напротив входных дверей висел больших размеров портрет красивой женщины.

– Это ваша мама? – спросил Михаил Вадима.

– Да. Она очень любит меня и хочет, чтобы хоть так я её видел и помнил о ней.

– Она, наверно, ревностно отнеслась к вашей женитьбе? – спросил Юрий.

– Может быть. Я как-то этого не заметил. Ну, давайте я дам вам термос Оксаны.

Они прошли на кухню, и Вадим дал им термос. Анатолий Васильевич положил его в пакет. Потом с разрешения Вадима посмотрел в кухне шкафчики, но нигде дихлорэтана не нашел.

– Это естественно, что мы здесь его не найдем. Если он и был, то его могли давно вылить, а ёмкость, в которой он находился, выбросить, – сказал Юрий и спросил Вадима. – Скажите, пожалуйста, чай с лимоном пила только жена или вы тоже?

– Терпеть не могу лимон. Я вообще не переношу цитрусовые фрукты, так как у меня на них сильнейшая аллергия.

– А в вашей семье все знали о вашей аллергии? – спросил Юрий.

– Конечно, ведь она у меня с детства.

– Тогда я хотел бы посмотреть ваш холодильник. Это можно? – спросил Михаил.

Вадим открыл холодильник, и на дверце его все увидели остатки выжатого лимона. Михаил взял его полиэтиленовым мешочком и понюхал.

– Да, это оно, – сказал он улыбаясь.

Юрий со следователем тоже понюхали лимон и поморщились.

– Скажите, Вадим, жена всегда выдавливала много лимонного сока себе в чай? – спросил следователь.

– Да, она всегда шутила, что пьет лимонный сок, разбавленный чаем. Кажется, Оксана этот лимон принесла с аэробики. Да, точно. Она ещё сказала, что это презент. У неё как раз закончились лимоны, и ей дали этот. Вот только от кого этот презент, жена не сказала. Перед сном она выдавила лимонный сок в чай и, как сами видите, от лимона почти ничего не осталось.

– Мы забираем остатки лимона и термос с собой на экспертизу, – сказал следователь.

– Теперь нам надо ехать к матери Вадима и пообщаться с ней. Может, она нам в чем-то поможет, – сказал Михаил.

При этих словах следователь удивлённо посмотрел на него, но возражать не стал.

– Не хотите же вы сказать, что это она сделала? – возмутился Вадим.

– Мы вообще вам ничего не хотим сказать. И никого не обвиняем, а просто должны побеседовать с ней, вот и все, – ответил ему Михаил.

Вадим назвал адрес своих родителей, но сам не поехал. Было видно, что он устал, и ему надо отдохнуть.

Опера снова сели к Михаилу в машину и поехали к родителям Вадима. Елена Петровна очень удивилась их приходу.

– Что вам угодно? И почему вы здесь? Я ведь вам вчера всё рассказала. Что-то случилось? – спросила она.

– Нет, просто нам необходимо задать вам один вопрос. Скажите, это вы в этот понедельник дали лимон своей невестке?  – спросил ёе Михаил.

Елена Петровна удивлённо посмотрела на него и ответила:

– Я не помню когда, но лимон я ей точно давала. Вспомнила, это было именно в понедельник. Оксана зашла к нам за документами на дом, и я ей дала лимон. Именно один лимон. У нее закончились лимоны, и я ей его дала. А что, собственно, произошло с этим лимоном?

– Хорошо, тогда скажите, где вы покупали лимоны? – спросил следователь.

– Что за вопрос? Я их вообще нигде не покупала. Спросите у Софьи, где она их покупала.

Она позвала прислугу, и через несколько минуту в комнату вошла девушка лет восемнадцати. Она была хороша собой, и только бледный цвет её лица говорил о том, что она испугана или чувствует себя неважно.

– Вы меня звали, Елена Петровна? – спросила она.

– Вот скажи следователям, где ты покупала лимоны.

Девушка еще больше побледнела и, посмотрев на мужчин, тихо сказала:

– На рынке. Я всегда беру лимоны на рынке.

– А зачем ты накачала один лимон дихлорэтаном? – резко спросил Михаил. – Хотя я уже почти все понял, но хотелось бы это услышать от тебя.

На глазах девушки появились слезы, и она опустила голову.

– Хочешь, я сам скажу, почему ты это сделала? – спросил её Михаил.

Софья удивлённо посмотрела на него и ничего не ответила.

– Это всё из-за того, что ты беременна от Вадима. Но зачем надо было травить Оксану?

У Елены Петровны от сказанного чуть глаза не вылезли на лоб. Она даже не могла слова сказать, так свело ей горло.

– Я не хотела, – плача, сказала Софья. – Это мне на рынке Иван посоветовал. Он узнал, что я в положении от Вадима, и дал эту жидкость. Он сказал, что Оксана тоже в положении, и если она выпьет это, у неё случится выкидыш, и она уже никогда не забеременеет. Я не думала, что Оксана умрет, и смерти ей не желала. Я думала, что это лекарство для преждевременных родов. Иван сказал, что лучше всего его подмешать ей в чай с лимоном, тогда действие его будет быстрее. В этот понедельник Оксана пришла к Елене Петровне, и когда они сели пить чай, я влила Оксане в кружку немного этой жидкости. Потом хозяйка велела мне принести один лимон и дать его Оксане. Тогда я из шприца ввела остатки этой жидкости в лимон и дала его Оксане. Поверьте, я честно думала, что это лекарство, и хотела, чтобы у нее случился выкидыш.

– А в чем тебе Иван дал эту отраву? – спросил Михаил.

– Он мне дал шприц с этой жидкостью, но шприц я выбросила, – сказала Софья.

– Но вы же могли отравить Вадима, – сказал следователь.

– Нет, не могла. У Вадима аллергия на лимоны, и он ни за что не стал бы его есть, – уже рыдая, сказала Софья. – Я просто хотела, чтобы у Оксаны произошел выкидыш.

– Какой выкидыш? Оксана не была беременна, – возмущённо сказал Елена Петровна, немного придя в себя от всего услышанного. – Она активно занималась аэробикой и о детях даже не думала. Её мама мне вообще говорила, что у неё ещё в детстве что-то не так развивалось по-женски, но я не вдавалась в эти подробности. А ты, что действительно, беременна от моего сына?

– Да. У меня уже большой срок – три месяца. Мы были с вашим сыном, когда он ещё не был женат. Поверьте мне, я не хотела смерти Оксане. Простите меня, пожалуйста, Елена Петровна!

Софья всё ещё продолжала плакать, и её было никак не успокоить.

– Сейчас мы вас забирать не будем, а завтра нам покажете этого Ивана, – сказал следователь. – Откуда он вообще взялся и кто он такой, мы ещё выясним.

Попрощавшись, незваные гости ушли, оставив Елену Петровну в полном недоумении.

В машине следователь спросил Михаила, как он догадался про лимон и всё остальное.

– Да всё предельно просто. Раз Оксана умерла от дихлорэтана, то он мог попасть к ней в желудок только с едой. А за последнее время она пила только чай с лимоном. Вот я и сопоставил факты. Как мог яд попасть в её организм? Сначала я подумал, что растворитель подлили в термос с чаем, но потом эту версию отбросил. Когда же мы узнали, что у Вадима аллергия на цитрус и об этом все знали из его окружения, я понял, что ему ничто не могло угрожать. Сам же Вадим не мог отравить Оксану. Я видел, как он переживает её смерть, и эта горечь утраты далеко не поддельная. Но, увидев портрет матери в холле, я подумал, что она как раз могла это сделать из ревности к невестке. Ведь она специально повесила свой портрет у сына в доме, чтобы он не забывал о ней. Да, конечно, она очень ревновала его к невестке. Вот почему мы и поехали к Елене Петровне.

Юрий с восхищением посмотрел на друга и спросил:

– Ну, хорошо. Это понятно до момента с девушкой. Но как ты понял, что во всем этом замешана именно она? И почему ты решил, что она беременна?

– Увидев девушку, которая побледнела от страха, когда спросили о лимоне, я догадался, что без её участия здесь не обошлось. Ну, а о том, что она беременна, и именно от Вадима, я сказал наугад. Но, как видишь, интуиция и в этот раз не подвела меня. Вот и всё. Я думаю, что девушка действительно не желала смерти Оксане. Это просто стечение обстоятельств, и вина также ложится на этого Ивана. Вот им и надо заняться и установить его связь с Оксаной. Ещё неизвестно, какую цель он преследовал, дав Софье дихлорэтан. Здесь может иметь место месть.

Следователь внимательно слушал Михаила, кивая головой в знак согласия.

– Это надо выяснить. Не думаю, что этот Иван не знал, какие будут последствия, – поддержал он Михаила.

– Интересно, Вадим и его семья признают ребенка своим или нет? – сказал задумчиво Юрий.

– Время, конечно, покажет, что будет дальше. Но я думаю, когда родится ребенок, его полюбят и Вадим, и его родители,  – сказал Михаил.

– Миша, ты как адвокат будешь защищать девушку в суде? – спросил следователь. – А Ивана мы найдем, и он получит заслуженное наказание.

И, немного помолчав, он добавил:

– Да, тебе не только надо работать адвокатом, но ещё и совмещать это с работой у нас, в следственном отделе.

Все засмеялись. Михаилу же эти слова Анатолия Васильевича были приятны.

Они ехали в отделение в приподнятом настроении, а следователь радовался вдвойне. Так быстро раскрыть убийство ему ещё не удавалось.

 

Валентина Валентова

Вернуться к списку Общество