Газета "Ладога"

27

ИЮНЯ
2019

ЧЕТВЕРГ

История Марьино от старожила - 21.01.2014

Самая правдивая история – это история из уст очевидца событий. И хотя порой какие-то подробности память стирает за давностью лет, имеются все основания таким рассказам верить. Ведь простой человек, вспоминая о пережитом, может говорить об этом совершенно свободно, так как не связан никакой идеологией, не подотчетен никому, кроме собственной совести.

Коренной житель деревни Марьино Павел Петрович Варавин – человек интересной судьбы. Он пережил коллективизацию, Великую Отечественную войну, долгие годы проработал на ГРЭС-8 и на заводе «Ладога». О родном Марьино, его жителях, их судьбе Павел Петрович может рассказывать часами. Мы публикуем самые яркие из его воспоминаний.

Довоенное Марьино

– Родина моя – деревня Марьино Кировского района. И по сей день я проживаю здесь. А род мой начался здесь с 1860 года, – начинает свой удивительный рассказ местный старожил Павел Петрович Варавин.

Каким было Марьино до войны, Павел Петрович помнит в мельчайших подробностях. Как и сейчас, оно располагалось вдоль Шлиссельбургского шоссе, севернее Беляевского ручья, сразу за кладбищем. Деревня начиналась с Рейдового переулка (после войны он заново отстроился, поэтому существует в Марьино и сегодня – Прим. ред.) и простиралась к Неве. Справа был Беляевский сад, дальше – дача помещика Беляева (впоследствии школа). Слева, ближе к реке, стоял 2-этажный дом для прислуги, внизу – пассажирская пристань Беляево и лесопильный завод, который работал от теплового движка. Крайние дома в Марьино – Апухтиных и Ивановых. Посередине деревни располагалась часовня, за которой теснились небольшие дома для рабочих помещика.

На самом берегу Невы был большой могильник Петровских времен. До войны с него возили песок в качестве стройматериала на Ленинград. Местные мальчишки, в том числе и наш рассказчик, на этом могильнике находили останки воинов, а рядом с ними оружие (шпаги). Есть все основания предполагать, что это были погибшие солдаты петровского Преображенского полка, когда-то воевавшие в этих местах со шведами.

Далее, за могильником, простиралась вотчина помещика Водова. У него тоже был лесопильный завод, работавший от движения невской воды. В конце деревни находилось поселение финнов, протяженностью где-то 300 метров. Восточнее – поселение Пильной Мельницы, тоже финское и приблизительно такое же по величине. Сама деревня Марьино простиралась в то время в лесном массиве, который дополняли лишь скудные редкие поля, а поэтому население деревни жило бедно. Редко у кого находилась пара коней. Те, у кого лошади были, зимой занимались извозом. С фабрики в Шлиссельбурге возили заказы в Ленинград, а оттуда – обратно на фабрику. Летом трудились на сплаве леса – занимались его формовкой и отправкой, тоже в Ленинград. С осени до зимы работали на выкатке леса на правом берегу Невы, в Дубровке.

– Бутовый комбинат деревни по тем временам считался «крутым», случался там и «криминал», но поддерживался и определенный порядок. Туда ежедневно отправлялся наряд, который дежурил ночью, – смотрели, чтобы не было пожаров и чтобы воры не залезли, – рассказывает Павел Петрович.

Хотя деревня стояла в лесу, но у каждого дома был свой палисадник с сиренью. Летом по вечерам все ходили на пристань встречать пароход из Ленинграда, а потом уже танцы начинались.

– Как тогда жили? – вспоминает свое довоенное детство Варавин. – У нас был небольшой струнный оркестр. А перед войной в деревню приехала Ольга Августина Апухтина, она организовала художественную самодеятельность. Было интересно.

 

Коллективизация

Одновременно со строительством Невдубстроя в Марьино пришла и коллективизация. Кое-кого «убрали» из деревни, человек 5-6, не больше. Молодежь пошла работать на стройку электростанции. Стали появляться в деревне и особо отличившиеся перед советской властью.

– Наш марьинский Алексей Павлович Агеев был награжден орденом Ленина за работу на электростанции, – констатирует коренной марьинец.

Внес некоторые свои уточнения Павел Петрович и в историю с Казанской иконой Божией Матери. Чудотворная икона была перенесена в часовню деревни Марьино перед самой войной. До этого святыня находилась в церкви на Преображенской горе в Шлиссельбурге, которая была построена, как памятник Преображенскому полку, штурмом овладевшему крепостью Орешек. После революции церковь полностью разрушили, а икона оказалась в Марьино.

– Пытались закрыть и часовню в Марьино, но наши женщины были набожными и крутого нрава, поэтому у председателя сельского совета ничего не получилось, – подчеркивает сторожил.

 

Враг разрушил все

Началась Великая Отечественная война. Население призывного возраста было взято на войну, и только малая часть рабочих до последнего часа занималась демонтажем электростанции.

Фашисты пришли с 7 на 8 сентября 1941 года. Население стало терять своих жителей. Гитлеровцы казнили людей за малейшую провинность, безо всякого суда и следствия. Так, в числе первых погибли Калязины. Брат и сестра…

– Вот так и пришел к нам геноцид. Мы были лишены всякого продовольствия. Деревню начали сжигать, скот фашисты сразу порезали и забрали себе. Зима в 1941 году наступила рано. Немцы выгнали нас в Пильную Мельницу. Голод и смерть встали над нами, – вздыхает Павел Петрович и продолжает рассказывать о других казнях. – В октябре Алексей Дмитриевич Калязин пришел к своему дому, чтобы взять кой-какой материал для строительства землянки. Фашист приказал ему снять валенки, а потом пристрелили его. Дядя Миша Григорьев отстал от колонны, которая строила для фашистов землянки, его убили. Верочка Кондрашова зашла в немецкую землянку, так как была голодная взяла полбуханки хлеба. Повесили мать, брата и ее. Отец мой до 14 марта 1942 года вел дневник. Согласно его записям погибло 300 человек, как марьинских, так и шлиссельбургских. Фашисты, видимо, боялись эпидемии и нас всех, кто мог как-то передвигаться, вывезли в Псковскую область. Путь наш проходил до 2-го поселка, далее Мга, Тосно, Эстония, Латвия, г. Себеж – там нас развозили на подводах по пустующим школам. А слабых, кто не мог доехать, по дороге выбрасывали из вагонов. Население Псковщины помогало нам продуктами.

Однако народ не переставая верил, что фашисты в Марьино пробудут недолго.

 

Домой вернулись немногие

Вспоминает старожил и о своих земляках, которые сражались за Родину на полях войны. Некоторые из них совершили настоящие подвиги мужества. К примеру, Александр Карасев-Кондратьев ушел в партизаны на Псковщину. Он был пулеметчиком. В одном из боев у него кончились патроны, а каратели наступали. Саша подорвал их гранатой и самого себя тоже... Лежит наш марьинский герой в деревне Катежно Псковской области, но звание Героя посмертно ему почему-то не присвоено.

В 1943 году при прорыве блокады Николай Михайлович Выборнов своей батареей громил левый берег Невы, тот квадрат, где сейчас находится диорама. Похоронен он на гражданском кладбище в Марьино.

Еще один марьинец – Анатолий Агеев – сражался в небе против фашистов. Миша Сорокин тоже был в авиации. С.С. Кондратьев прошел от Харькова на гвардейской машине «катюше» - М-13 – от Харькова до Москвы и вновь на Украину, потом в Чехословакию и до Берлина. Один залп по Рейхстагу - и опять в Чехословакию, добивать фашистов. Александр Александрович Варавин, двоюродный брат Павла Петровича, наводил понтонный мост через реку, так как он жил до войны в деревне и знал, где легче пройти танкам.

– Я вернулся на свою родину в 1944 году, и мне как жителю деревни Марьино очень жаль, что никто не увековечил память наших героев. Если обо всех написать, получится большой рассказ, больше газетного размера, – завершает свое повествование Павел Петрович Варавин.

Подготовила Светлана Машкова

фото автора и из сети Интернет